Утро артиста. 1984.

 

В Мае 1984  мне позвонил директор Махмуда Эсамбаева и предложил сделать для того серию плакатов. Я был завален работой и стал отказываться, но директор меня уговаривал - чем плохо, у него гастроли по Крыму, отдохнешь, позагораешь. Я согласился. Для знакомства с народным артистом Чечено-Ингушетии директор пригласил к себе на дачу. Махмуд встретил меня приветливо, стал рассказывать про свою жизнь, про то, что он в свои преклонные годы сохранил фигуру потому, что не пьет, не курит и питается одной овсянкой, которую готовит ему специально для этой цели нанятая пожилая женщина. В это время какие то горцы подали к столу шашлык и водку. Эсамбаев продолжал рассказывать, что он никогда не снимает папаху и ему даже разрешили быть в ней на заседании Верховного Совета, когда он был его депутатом. Минут через пятнадцать, не снимая папахи, он все же угостился и шашлыком и водкой. Так под шашлычок и водочку мы ударили по рукам.

В Крыму, на первом концерте, я сидел как на иголках, отмечая каждую ошибку престарелого танцора, все-таки  я несколько раз был в Большом театре. Под конец я решил, что мне конец - его забросают помидорами, а меня как свидетеля его провала, приедут убивать чеченцы с кинжалами. Не дожидаясь конца, я на дрожащих ногах вышел на воздух. Каково же было мое изумление, когда я увидел, что Эсамбаева поджидает восторженная толпа с цветами. Махмуд вышел величественной походкой и еще минут десять раздавал автографы. Такие сцены продолжались все две недели, что мы колесили по Крыму. Да... у него действительно была пожилая домработница, а мне, в знак особого расположения, Махмуд разрешил снять его без папахи.